Языковая ситуация на юге Черноземья в XVIII XIX веках

А.А. Бережной
Московский Государственный Университет им. М.В. Ломоносова

Введение

Южные районы современных Белгородской и Воронежской областей в XVIII веке интенсивно заселялись выходцами как с великорусских губерний с севера, так и переселенцами из малороссийских губерний с юго-запада. Таким образом, русский язык взаимодействует с украинским языком на юге Черноземья уже более 300 лет. Однако многие характеристики украинских диалектов Черноземья остаются недостаточно изученными.

В архивных документах XVIII века находит отражение язык юга Черноземья. Например, в документах фонда Яблоновской воеводской канцелярии в РГАДА можно найти слова украинского происхождения. В данной работе сделана попытка исследования языковой ситуации и миграционных процессов в южных уездах Воронежской и Курской губерний. С этой целью был проведен анализ фамилий жителей слободы Калач Богучарского уезда (районный центр современной Воронежской области), а также слобод Волоконовка и Староивановка (Волоконовский район современной Белгородской области) Воронежской губернии, Великомихайловка и Сидоровка Новооскольского уезда Курской губернии (Новоосколький и Корочанский районы современной Белгородской области, соответственно). В качестве основного источника для исследования фамилий жителей юга Черноземья были выбраны ревизские сказки, исповедные книги и переписи домохозяев. Данная методика позволяет выявить основные направления эволюции слободского диалекта украинского языка.

Слобода Калач

Исследованы ревизские сказки Калача 1748 года [РГАДА, ф. 350, оп. 2, 1017 ед.хр.], 1782 года [ГАВО, ф. И-18, оп. 1, 52 ед.хр.] и 1858 года [ГАВО, ф. И-18, оп. 1, 328 ед.хр.]. Были переписаны фамилии местных жителей. Проведен анализ фамилий по распространенности окончаний, выявлены новые фамилии, появившиеся в период между проведением данных ревизий. Калач был основан казаками Острогожского полка в начале XVIII века. По данным переписи казаков Острогожского полка 1748 года в состав Острогожского полка входили многие населенные пункты современной Воронежской области, в том числе Богучар (записан как «Бугучар»), Калач, Панская Гвоздевка, а также населенные пункты современной Белгородской области (Слоновка, Алексеевка, Ровеньки). В 1748 году в Калаче проживало 1106 лиц мужского пола в 434 дворах, было распространено 340 фамилий. Большинство калачеевцев составляли свойственники казаков, казацкие помощники и казаки.

Наиболее распространенными были следующие фамилии: Гвоздевской – 7 дворов, Бондарь – 6, Левченков – 5, Колесник, Луценко, Швец – 4, Бескоровайной, Винокуров, Дьяченко, Колесников, Коптев, Кошин, Пузенко, Руденко, Ткач, Ткачев, Шевченко – по 3 двора. Сравнение фамилий жителей Калача и других населенных пунктов Острогожского полка показывает, что около 20 % фамилий калачеевцев и жителей Острогожска, Богучара и Урыва в 1748 году была общей. Большое количество совпадающих фамилий служит дополнительным доказательством того, что значительную часть первопоселенцев слободы Калач составляли выходцы из Острогожского полка. Отметим, что в Калаче в 1748 году не было помещичьих крестьян и дворовых людей [РГАДА, ф. 350, оп. 2, 744 ед.хр.].

В 1782 году наиболее распространенными были следующие фамилии: Колесников – 12 дворов, Котлярев, Левченко – по 11 дворов, Лазаренко – 9, Сорокин, Шевченко, Шевцов – 8, Бондарь, Краснолуцкой – 7, Безуглой, Бондарев, Гребенниченко, Ткаченко, Фостиков – 6, Гончаренко, Демиденко, Коновалов, Кузнецов, Тарасенко, Щербаков – по 5 дворов. В слободе проживало «2143 мужеска и 2055 женска полу воинского звания людей». Значительную часть населения Калача (108 человек) составляли отставные военнослужащие, выходцы из Бахмутского, Славенского, Сумского, Ахтырского, Острогожского, Изюмского, Украинского, Харьковского, Молдавского и Грузинского полков. Отметим наличие притока населения в Калач и из правобережной Украины, входившей в третьей четверти XVIII века в состав Речи Посполитой. Например, императрица Екатерина II освобождала от податей некоторых переселенцев (8 человек) из Речи Посполитой. Однако «польской нации вольные люди» (4 человека), «вышедшие из заграницы польской нации люди» (2 человека) не освобождались от уплаты податей. Также в Калаче проживало несколько семей священников, дворовые люди (23 человека), подданные малороссияне (21 человек) и незаконорожденные дети (7 детей). Дворовые люди занимали одно из последних мест в социальной иерархии, они даже не имели фамилий.

К 1795 году в Калаче значительно выросла (до 118 человек) численность дворовых людей [ГАВО, ф. И-18, оп. 1, 81 ед.хр.]. У некоторых дворовых людей уже были записаны фамилии (Белянкин, Васильев, Ерофеев, Нехорошой, Никитин). Многие дворовые люди поселились в Калаче в первой половине 90-ых годов XVIII века. Дворовые люди покупались помещиками в Тульском, Пензенском и Рязанском наместничествах, а затем переселялись в Калач.

В 1858 году в Калаче среди 1140 семей наиболее распространенными были следующие фамилии: Шевцов – 21 двор, Левченко – 18, Колесников, Краснолуцкий – 17, Котляров – 16, Ткаченко – 15, Бондарев, Гончаров, Фостиков – 13, Гринев, Куцев, Сорокин, Щербаков – 12, Левченков – 9, Бутков, Быстрицкий, Коновалов, Литвинов – по 8 дворов, Варавин, Гайдин, Гвоздевский, Журавлев, Кашкин, Самофалов, Сербинов, Шевченко – 7, Безуглый, Греков, Лазоренко, Лисицкий, Москальцов, Поленов, Портяный, Удодов, Чайкин, Шапочников – 6, Беликов, Бойков, Винокуров, Запорожцев, Коваленко, Кузнецов, Лебединский, Науменко, Ольховый, Омельченко, Панченко, Поплавский, Сирицын, Таранцов, Тарасенко, Харченко – по 5 дворов.

Многие фамилии калачеевцев отражают их профессиональные навыки (Бондарь, Винокур, Гончаров, Дьяченко, Кобзаренко, Коваль (рус. кузнец), Коновал, Котляр, Кравченко (рус. портной), Крамарев (рус. торговец), Мельников, Мирочник (рус. мельник), Овчар (укр. вiвчар), Пивовар, Пушкарь, Скляр (рус. стекольщик), Слюсарев (рус. слесарь), Ткаченко, Шевченко, Чумак). Некоторые фамилии имеют русский корень и украинское окончание (Салдатенко) или наоборот (Шелкоплясов, Шовкоплясов). Несколько фамилии отражают распространение аканья среди калачеевцев: Зазулин (укр. Зозуля), Далинной, Масковой. Несколько фамилий (Татаренко, Греков, Шведов) подтверждают наличие среди калачеевцев представителей неславянских народов. Присутствие среди основателей Калача выходцев из Харьковской губернии подтверждается наличием фамилий Золочевской (от города Золочев) и Харьковский. Впрочем, Золочевской и Харьковский могли прибыть в Калач и не из городов их предков Золочева и Харькова. Это подтверждается единственным среди исследованных документов XVIII века [РГАДА, ф. 540, оп. 1, 660 ед.хр.], в котором указывалось место жительства черкас до их поселения в «новопостроенных» слободах по данным 3 ревизии 1762 года. Например, Смоленской прибыл в Новый Оскол из Староивановки, а Халанской прибыл в «новопостроенную» слободу Воронцовку Усердского уезда из Великомихайловки, а не из Халани.

С течением времени изменялось частотное распределение фамилий (см. Рис. 1), причем происходило как изменение прежних фамилий из-за изменений языковой ситуации, так и появление новых фамилий из-за притока новых жителей в слободу.

Рисунок 1. Частотное распределение фамилий жителей Калача.

Активное заселение Калача продолжалось и во второй половине XVIII века, так как из 341 фамилии калачеевцев 1748 года только 60 фамилий сохранились в неизменном виде к 1782 году, а 88 фамилий было изменено. С 1748 по 1782 год 21 фамилия была изменена с приближением к нормам русского языка (замена –ец на –цов, –ак на –аков, –ик на –иков и т.д.), а 14 фамилий было «украинизировано» (замена –енков на –енко, –ков на –ко, добавление –енко к семантическо-лексическим фамилиям). Отмечено 117 фамилий, встречающихся в 294 дворах, среди калачеевцев 1858 года, измененных по сравнению с фамилиями калачеевцев 1782 года. 50 фамилий, встречающихся в 109 дворах, изменено с приближением в сторону норм русского языка (замена –енко на –енков, добавление окончаний –ов и –ин к двойным и семантическо-лексическим фамилиям). 14 фамилий, встречающихся в 25 дворах, было «украинизировано». Для фамилий XVIII века характерно окончание –ской, –цкой, замененное к середине XIX века на –ский, –цкий. Аканье или оканье не были типичны для речи калачеевцев середины XIX века, так как замена «а» на «о» в корне произошло в 3 фамилиях, а замена «о» на «а» - в 4 фамилиях.

За период с 1782 по 1858 год в Калаче появилось 152 новые фамилии, которые встречались в 221 дворах. Большая часть переселенцев было из русских сел северных уездов Воронежской губернии (53% и 10% фамилий с окончаниями –ов и –ин, соответственно), а среди украинских переселенцев наиболее часто встречаются фамилии с окончаниями –енко (16%) и –ий (16%). Отметим, что фамилии с окончанием –ской/–ский также встречались и у великороссиян, в особенности среди священников, а некоторые украинские фамилии заканчиваются на –ин. В Калаче за период с 1850 по 1858 год поселилось 25 семей крестьян, главным образом, из русских сел Воронежской губернии. Любопытно, что среди фамилий новых поселенцев было 3 фамилии, уже встречавшиеся прежде среди калачеевцев, и 17 новых фамилий (из них две с украинскими окончаниями).

Слободы Волоконовка и Староивановка Бирюченского уезда

Рассмотрим эволюцию частотного распределения фамилий среди подданных малороссиян Воронежской губернии на примере слобод Волоконовки и Староивановки Бирюченского уезда. Эти слободы были основаны в 30-ые годы XVIII века российскими помещиками, поселившими на своих землях подданных малороссиян. Исследовано количество фамилий с различными окончаниями (см. Рис. 2, 3) по данным ревизских сказок подданных малороссиян Палатовского уезда 1748 года [ГАВО, ф. И-18, оп. 1, 51 ед.хр.], исповедных книг Белгородской епархии 1766 года (ГАБО, Ф. 127, оп. 1, 13 ед. хр.], а также по данным 10 ревизии 1858 года для жителей Волоконовки [ГАВО, ф. И-18, оп. 1, 312 ед.хр.] и Староивановки [ГАВО, ф. И-18, оп. 1, 322 ед.хр.] и списков крестьянских строений Староивановской волости 1887 года [ГАВО, ф. И-20, оп. 1, 1189 ед.хр.].

Рисунок 2. Частотное распределение фамилий жителей Волоконовки.

Рисунок 3. Частотное распределение фамилий жителей Староивановки.

Отметим, что между 1748 и 1766 годами и в Волоконовке, и в Староивановке поменялись владельцы. Новые помещики поселили в этих слободах значительное количество подданных малороссиян из других губерний, что привело к увеличению численности населения в 3-4 раза. Большинство первопоселенцев Волоконовки и Староивановки были выселены из этих слобод прежними владельцами, так как только около 10 % фамилий 1748 года встречаются в документе 1766 года. В Волоконовке за период с 1835 по 1858 год по данным 9 ревизии [ГАВО, ф. И-18, оп. 1, 186 ед.хр.] и 10 ревизии, а также в Староивановке за период с 1850 по 1858 год не отмечено случаев покупки крестьян из других имений. Большая замкнутость жителей владельческих слобод по сравнению с бывшими казаками, ставшими государственными крестьянами, могли привести к замедлению процессов ассимиляции украинского населения Волоконовки и Староивановки по сравнению с Калачом. Лишь около 5 % фамилий жителей Калача встречается среди жителей Волоконовки и Староивановки в 1748 году, что подтверждает незначительное участие острогожских казаков в заселении Бирюченского уезда.

Значительная часть фамилий казаков Ахтырского полка по данным 1718 года [РГАДА, ф. 350, оп. 1, 15 ед.хр.] (например, Шрамко, Павлоцкий, Бережной) встречается среди жителей слободы Ивановки 1748 года. Итак, казаки Ахтырского полка составляли значительную часть первопоселенцев Староивановки. Народные названия улиц Волоконовки (Славгородська, Ахтирська, Ворожбiвка, Глушець) также показывают, что заселение бирюченских слобод шло более интенсивно ахтырскими и сумскими казаками с запада, чем острогожскими казаками с востока. А улица Лаптiвка указывает на поселенцев – выходцев из центральной России.

Новооскольский уезд Курской губернии

Однако процесс изменения фамилий в XIX веке из-за взаимодействия русского и украинского языков практически не затронул некоторые населенные пункты юга Черноземья. В качестве примера были проанализированы ревизские сказки хутора Сидоровки (см. Рис. 4) Новооскольского уезда Курской губернии 1834 года [ГАКО, ф. 164, оп. 2, 612 ед.хр.] и 1850 года [ГАКО, ф. 164, оп. 3, 48 ед.хр]. Так как Сидоровка была основана выходцами из слободы Великомихайловки Новооскольского уезда, то анализировались также выборки из 79 фамилий великомихайловцев 1811 года [ГАКО, Ф. 184, оп. 2, 340 ед.хр.] и из 68 фамилий 1766 года [РГАДА, ф. 606, оп. 1, 129 ед. хр.]. Эволюция частотного распределения фамилий в Великомихайловке и Сидоровке шла в противоположном направлении от эволюции встречаемости фамилий в Калаче, Волоконовке и Староивановке: уменьшалась доля фамилий с окончанием на –ов, зато возрастала доля семантико-лексических и двойных фамилий, а также с остальных фамилий с окончаниями на –ко, -ун, -ец, -ик, -ун, -айло, -юк.

Рис. 4. Частотное распределение фамилий жителей Великомихайловки и Сидоровки.

В 1834 году среди жителей Сидоровки в 113 дворах встречалось 48 фамилий. Наиболее распространенными были семантическо-лексические фамилии (Спивак (рус. певец), Заяц и т.д.) и фамилии с окончанием –енко. Зафиксирована лишь одна фамилия с окончанием –ин (Литвин). Только две фамилии отражают влияние русское языка: Медведь (укр. ведмiдь), Колтун (укр. ковтун, укр. «ковтати» - рус. «глотать»). Некоторые фамилии в 1850 году были изменены по сравнению с 1834 годом: Отаманенко (1834 год – Атаманенко), Деркач (Дерькач), Медведь (Медведенко), Бебешка (Бебешко), Сологуб (Салогуб), Олейник (Олейнык), Гнилицкий (Гнилицкой). Из этих примеров видно, что изменения фамилий происходили под действием норм украинского языка, а не из-за взаимодействия с русским языком.

Выводы

Важно отметить связь между распространенностью фамилий различных типов и языком жителей данных слобод. Например, и в настоящее время жители Сидоровки и Староивановки разговаривают на слободском диалекте, более близком к языку слободских жителей Харьковской области по сравнению с жителями Волоконовки. Значительная интенсивность русско-украинских контактов отмечается и самими жителями Волоконовки: «Якi ми хохли? Ми вже перевертнi. А ось у Староiвановкi живуть украïнцi. Вони кажуть цибарка, а ми – вiдро».

Сравнение частотного распределения фамилий в Калаче, Волоконовке и Староивановке в XVIII и XIX веках с данными статистических исследований распространенности фамилий на территории Украины в середине XX века [Редько, 1966] показывает, что на территории восточных областей Украины в середине XX века были значительно распространены семантическо-лексические и двойные фамилии, а также фамилии с окончаниями –ак, –айло, –ун, –ан, практически исчезнувшие в крупных слободах юга Воронежской губернии уже в середине XIX века. В тоже время для Калача характерно окончание –енков, встречающееся также и в Ростовской области среди донского казачества [Унбегаун, 1989]. Несоответствие частотного распределения фамилий на Украине в середине XX века и на юге Воронежской губернии в XIX веке отражает значительную эволюцию фамилий малороссийских поселенцев юга Воронежской губернии под влиянием взаимодействия с великороссиянами. Поэтому определение областей Украины, внесших наибольший вклад в заселение юга Воронежской области в XVIII веке, возможно лишь по данным о частотном распределении фамилий жителей левобережной Украины в XVII-XVIII веках.

Проанализировано частотное распределение фамилий жителей юга Черноземья. Показано, что во второй половине XVIII века потоки переселенцев с украинскими и русскими фамилиями в слободу Калач были примерно одинаковы по интенсивности, изменение фамилий калачеевцев по нормативам русского и украинского языков было также сравнимым. Однако в XIX веке поток переселенцев с русскими фамилиями значительно превышал поток переселенцев с украинскими фамилиями, изменение фамилий старожилов Калача также происходило преимущественно в соответствии с нормативами русского языка. Таким образом, статус русского языка постепенно повышался. Аналогичные процессы, хотя и с меньшей интенсивностью, происходили и в крупных слободах Бирюченского уезда. В тоже время украинские фамилии практически не изменялись под влиянием русского языка в слободе Великомихайловке и хуторе Сидоровке Новооскольского уезда. Сравнение фамилий жителей различных населенных пунктов между собой позволяет определить основные миграционные потоки при заселении юга Черноземья.

Литература

ГАБО, ф. 127, оп. 1, 13 ед.хр., л. 265-278

ГАВО, ф. И-18, оп. 1, 51 ед.хр., л. 1-65

ГАВО, ф. И-18, оп. 1, 52 ед.хр., л. 210-297

ГАВО, ф. И-18, оп. 1, 81 ед.хр., л. 545-551

ГАВО, ф. И-18, оп. 1, 312 ед.хр., л. 1-150, 373-415, 540-668

ГАВО, ф. И-18, оп. 1, 322 ед.хр., л. 858-926

ГАВО, ф. И-18, оп. 1, 328 ед.хр., л. 3-901

ГАВО, ф. И-20, оп. 1, 1189 ед.хр., л. 48-78

ГАКО, ф. 164, оп. 2, 340 ед. хр., л. 844-1150

ГАКО, ф. 164, оп. 2, 612 ед.хр., л. 572-609

ГАКО, ф. 164, оп. 3, 48 ед.хр., л. 753-789

РГАДА, ф. 350, оп. 1, 15 ед.хр., л. 1-222

РГАДА, ф. 540, оп. 1, 660 ед.хр., л. 88об.-91

РГАДА, ф. 350, оп. 2, 744 ед.хр., л. 170-201

РГАДА, ф. 350, оп. 2, 1017 ед.хр., л. 216-245, 527об.-535об.

РГАДА, ф. 606, оп. 1, 129 ед. хр., л. 1-83

Редько Ю.К. Сучаснi украïнськi прiзвища, Киïв, 215 с., 1966

Унбегаун Б.О. Русские фамилии, Москва, 443 с., 1989

Список принятых сокращений:

ГАБО – государственный архив Белгородской области, ГАВО – государственный архив Воронежской области, ГАКО – государственный архив Курской области, РГАДА – российский государственный архив древних актов.